Новости

Шура Михалева родилась в Курске 27 июля 1924 года в семье типографского рабочего, служившего в центральной областной газете «Курская правда». Хорошо училась, с кем-то дружила, с кем-то ссорилась, собиралась поступать в Курский пединститут. Ее дневник начинается еще в мирное время (с середины июня 1939 года) и в идиллически тихом Курске — городе, из центра которого можно было пешком отправиться в лес по грибы. Выпускной вечер, сочинение, дружба с двумя другими девочками («союз трех»), набеги на общественный сад, девичьи сплетни о том, кто с кем дружит. Вот поначалу его обычные и бесхитростные сюжеты. О самом дневнике иногда кокетливо говорится во втором лице, а о себе — в лице третьем.

Сергей Воропаев был одним из 5,7 миллиона красноармейцев в нацистском плену, одним из 3,1 миллиона, увезенных нацистами в Рейх, и одним из 1,1 миллиона, умерших или погибших в Германии (еще 2,6 миллиона умерли, до нее не доехав). Умерли от бесчеловечного обращения, от недоедания, от непосильного труда, от истощения, от болезней, травм и бомбежек.

Карантин коллаборациониста: дневник интернированного русского эмигранта, воевавшего в составе Вермахта, вызывает неожиданные ассоциации с сегодняшним днем – приступы тревоги, припадки обжорства, скучнейшие бесплатные лекции и совершенно туманное будущее… Одна из малоизвестных страниц истории Второй мировой войны – судьба солдат и офицеров Первой Русской национальной армии. Это военное формирование в составе вермахта было образовано из русских эмигрантов, советских военнопленных и перебежчиков из Красной армии.

Интервью с профессором Высшей школы экономики, историком Павлом Поляном. Павел Полян: Конечно, это дневники членов еврейской зондеркоманды в Аушвиц-Биркенау. В общем-то, центральные документы Холокоста. Это классические дневники, даже если они имеют форму письма родным. Другие дневники тоже очень впечатляющие. Тут нет критериев, скорее, могут впечатлять художественные особенности того или иного текста, если они есть.

Перед глазами Джонатана вздымались высокие башни с золотыми куполами. На громадной площади перед золотой цитаделью юноши и девушки проходили мимо сильного, высокого человека с усами, лежавшими на его лице черной гусеницей. Салютуя мужчине сжатым кулаком, они входили в гробницу, чтобы воздать почести раскрашенной мумии в стеклянном гробу… У красной кирпичной стены рядами выстраивали людей с весёлым, мрачным или безразличным выражением на лицах. Один за другим эти люди опрокидывались навзничь, и кровь вытекала из их вен, собиралась в ручейки; они становились реками, которые сливались в поток, настолько могучий, что берега не могли сдержать его, и кровь затапливала землю.

Недавно в издательстве «Нестор-История» (Санкт-Петербург) вышла новая книга о трагических событиях 1900 года в Благовещенске под названием «Китайский погром». Amur.life попытался разобраться, могут ли события вековой давности влиять на формирование будущего и как к этому относятся на разных берегах Амура. Сближение цивилизаций — в мировом масштабе событие не рядовое. Последние десятилетия Россия и Китай последовательно идут навстречу друг другу. В кратчайшие сроки построен и в ближайшие месяцы две сверхдержавы свяжет первый в истории автомобильный мост, началось строительство первой в мире трансграничной канатной дороги. Сто, пятьдесят, даже тридцать лет назад подобное невозможно было представить.

In the summer of 1900, the Boxer Uprising in China reached the border with Russia: Russian ships in the Amur were fired upon, while Blagoveshchensk, a frontier town on the confluence of the Amur and the Zeya rivers, was bombarded from a village near the Chinese town of Aigun. The tsarist military governor, Lt. Gen. Konstantin Gribskii, who was also ataman of the Amur Cossack Host, was absent, as he was commanding punitive operations in Manchuria, and the mayor of Blagoveshchensk, the former teacher and kraeved Aleksandr Kirillov, was indisposed

Первая пятилетка и коллективизация (обе эти кампании были объявлены незадолго до визита Вирека) приведут к огромным социальным потрясениям и неисчислимым жертвам, обозначат окончательный переход советского государства к открытому массовому террору против собственных граждан.

«Самобытные глубины» художника предопределяют его манеру, она и понятийный аппарат формируют лицо мэтра, а самопреодоление, выход за пределы субъективности («собственной индивидуальности») в итоге создают стиль мастера.

Леонид Григорьевич Прайсман (род. 1949) – советский и израильский историк. Окончив МГПИ им. Ленина, работал учителем истории в Москве. Участвовал в правозащитном движении, с 1985 г. живет в Израиле. За последние три с лишним десятка лет у него вышло несколько книг по истории российского революционного движения и Гражданской войны. Рассматриваемое издание – первая работа автора, с которой я знакомлюсь.

Формально издание представляет собой сборник статей, затрагивающих самые дискуссионные вопросы и наиболее популярные мифы о катастрофе «Титаника». Данная структура отнюдь не мешает восприятию книги как единого целого – во многом за счет грамотной композиции, увлекательности и «ритму» изложения, чередующего анализ достаточно «популярных» сюжетов (известная теория «подмены» «Титаника», миф о мумии на борту лайнера и т.д.), со сложными, дискуссионными и в то же время малоизвестными (по крайней мере, в России) аспектами

Статья посвящена восьмидесятилетию известного историка Михаила Борисовича Свердлова. В ней читатель узнает об основных вехах жизненного и творческого пути ученого, судьба которого более полувека связана с Санкт-Петербургским институтом истории Российской академии наук. Творческое наследие ученого за годы работы в Институте составило 17 авторских и коллективных монографий, публикаций исторических источников и памятников исторической мысли, а также более 300 научных статей.

Читающему человеку представлять автора нет нужды. Игорь Леонидович Волгин хорошо известен как ведущий достоевсковед-учёный, основатель и президент Фонда Достоевского и, что немаловажно, неутомимый популяризатор и просветитель.

Объявлены победители Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский» 2019 года Учредители Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский» — Союз писателей России и АО «Талион» объявили об итогах пятнадцатого года Премии. В литературном и музейном конкурсах Комиссия по присуждению Премии определила лауреатов первых трех и шести специальных премий.

Лауреаты премии памяти митрополита Московского и Коломенского Макария по гуманитарным наукам 2018–2019 гг.

Что толкнуло юриста изменить родине? Во-первых, сам факт, что он и его семья уже находились в оккупированном Смоленске. Во-вторых, мягко говоря, прохладное отношение к советской власти. В третьих, убеждение в победе гитлеровцев.

Теперь поговорить о Войне с ее участниками не просто. Их осталось слишком мало. Возможно, тех, что остались, обступают внуки и правнуки, просят — расскажи. Они что-то, быть может, и рассказывают. Однако вряд ли среди них остались именно те, кто был в действующей армии. На фронте. И память их уже не та. Мне же из ныне живущих ветеранов лично известны лишь две женщины, по возрасту к ветеранам приравненные, но в армиях не служившие.

Рецензия на книгу: Борис Меньшагин: Воспоминания. Письма. Документы / Сост. и подг. текста П. М. Полян. — М.; СПб.: Нестор-История, 2019. — 824 с., ил. ISBN 978-5-4469-1619-1

Борис Меньшагин и дилеммы коллаборационизма: обсуждают писатель Павел Полян и историк Никита Петров

«Первая мировая война, революция, Гражданская вой­на, сопровождавшие их голод и разруха, недостаток во всём самом необходимом. В такой тяжёлой обстановке окон­чил я своё детство и вступил в сознательную жизнь», – вспоминает Борис Меньшагин, адвокат, бывший в годы немец­кой оккупации бургомистром Смоленска и Бобруйска и при­говорённый за это к 25 годам тюремного заключения. Имя Меньшагина всё чаще встре­чается в историографических исследованиях.

Герой книги Меньшагин – личность с уникальной судьбой. В довоенные годы – правозаступник, сумевший вытащить из-под расстрельных статей даже в годы Большого террора хотя бы нескольких невиновных. В начале войны – бургомистр Смоленска и Бобруйска в годы немецкой оккупации, осужденный за это к 25 годам тюрьмы, автор исторических свидетельств, оставленных как во время следствия и в заключении, так и по выходе на свободу.

В 2017 году в декабрьской книжке «Нового мира» впервые были опубликованы «Воспоминания о пережитом» Бориса Георгиевича Меньшагина (1902–1984), бывшего бургомистра оккупированного Смоленска. Евреи и еврейская тема в этих «Воспоминаниях» не замолчаны, встречаются часто. Накануне войны в Смоленске проживало около 15 тыс. евреев, из них подавляющее большинство — не меньше 14 тыс. — смогли эвакуироваться.

В последнее время в историографии все чаще всплывает имя Бориса Георгиевича Меньшагина (1902-1984) – бывшего бургомистра Смоленска и Бобруйска в годы немецкой оккупации. Всплывает прежде всего – как автора интереснейших в историческом плане свидетельств, и как яркой личности, чья уникальная судьба ставит перед историком много вопросов и заслуживает внимательного изучения и осмысления. Его литературное наследие – воспоминания, аудиоинтервью и письма – представляет собой ценнейший исторический источник, затрагивающий и довоенный, и военный, и послевоенный этапы существования СССР.

Судьбе было угодно, чтобы советский адвокат Борис Георгиевич Меньшагин (1902–1984) и советский астроном Борис Васильевич Базилевский (1885–1955) встретились и сошлись, так сказать, на общей работе: первый в годы немецкой оккупации Смоленска был бургомистром города, второй — его заместителем. После освобождения города судьба, казалось бы, их развела: Меньшагин с семьей ушел с немцами на Запад (в мае 1945 года он сам сдался советским властям в Карлсбаде), а Базилевский с семьей, с ведома Меньшагина, остался встречать Красную армию.