В центре исследования – взаимоотношения Лжедмитрия I (июнь 1605–май 1606) с православным «священством». Василий Ульяновский считает, что утверждения официальных публицистов Смутного и постсмутного времени, что Самозванец стремился уничтожить основу жизни народа – Православную церковь, не более чем миф, создававшийся правящей элитой и книжниками и использованный Василием Шуйским в борьбе с Самозванцем. И даже в наше время историография идет по «следам» этих постулатов. Обращаясь к сохранившимся документам той поры, исследователь доказывает, что никаких реформ церковной и, в частности монастырской жизни Лжедмитрий I не замышлял, но старался привлечь на свою сторону православное духовенство, бывшее едва ли не самым мощным фактором влияния на «всенародное множество». Подробно анализируются все (около 200) выявленные на сегодняшний день грамоты Самозванца, выданные российским монастырям, подтверждавшие грамоты его предшественников. Такое переподтверждение монастырских прав и льгот требовали установившиеся традиции. Дмитрий Иванович удостоверял право церковных институций, в первую очередь монастырей на владение землями, деревнями, селами, рыбными ловлями, беспошлинный провоз товаров… В пересмотре, по мнению автора, нуждается и превалирующий в историографии взгляд о разграблении Лжедмитрием монастырей. Историк доказывает, что монастырские средства Самозванец конфисковал исключительно на военные, то есть государственные, нужды и давал расписки в получении монастырских средств с обязательством их возвращения. Действия Ивана Грозного и Василия Шуйского были более разорительны. Лжедмитрий не принял ни одного постановления, ограничивающего монастырские землевладения, даже не подтвердил прежние запретительные указы. После жалованных грамот вторыми по важности источниками исследователь считает сведения о царских вкладах в обители, как правило, на помин души. А далее – монастырские синдики. Все эти материалы проливают свет на подлинные отношения духовенства и правящей элиты. До нас дошли не все грамоты Самозванца, указывает В. Ульяновский, и виной тому не только пожары и исторические катаклизмы. Многие исчезли не случайно. Например, от Самозванца утаивали жалованные грамоты Бориса Годунова, для подтверждения Самозванцу предъявляли грамоты его «отца» Ивана Грозного и «братца» Федора Иоанновича. Позднее Шуйскому подавали на подтверждение грамоты Годунова, но не Лжедмитрия I. Приводятся примеры осознаного уничтожения Самозванцевых грамот, выданных Соловецкому, Иосифо-Волоколамскому и Кирилло-Белозерскому монастырям. Модель исчезновения грамот Лжедмитрия I в российских монастырях стандартна. Бесследно документы исчезли и в XIX веке. Автор обращается и к тем грамотам, о которых остались только упоминания в монастырских архивах и материалах историков прежних лет. Истории вкладов, судьбы грамот, синдиков – сквозная тема книги. Исследователь анализирует архивные материалы, касающиеся главных святынь и обителей Московского царства в начале Смуты. Среди таких святынь Чудов монастырь, где инок Григорий Отрепьев писал похвалу московским святителям Петру, Алексию и Ионе; Архангельский собор с гробами «предков», Успенский собор, Благовещенский собор, Вознесенский царицын монастырь. В отношения с Самозванцем вступали все московские обители, древние, авторитетные: Богоявленский, Спасо-Андроников, Новодевичий монастыри… Тесно связанный с будущим патриархом Филаретом Новоспасский монастырь, где покоились поколения Захарьиных-Юрьевых и их потомков Романовых. Рассмотрены в подробностях отношения с царем Дмитрием Ивановичем важнейших обителей всего Московского царства. Главным среди духовных центров Московского царства предстает Троице-Сергиев монастырь, активно поддерживавший династию Годуновых. Всего в зоне внимания более двух десятков обителей Московского царства. Впервые раскрываются стиль, формы и суть взаимоотношений с Лжедмитрием I церковных центров и иерархий православного Востока: древнейших патриархатов, греческого и иерусалимского священства. Отдельные главы посвящены поведению в связи с московскими событиями львовских братчиков и «наиправославнейшего» магната украинских земель Речи Посполитой князя В. Острожского. Большое внимание автор уделяет сакральному и профанному в религиозных воззрениях «Самозванцева времени». Он пытается понять, почему за короткий период священство от заздравных молитв за царя Бориса Годунова и анафемы Гришке Отрепьеву, перешло вычеркивая из служебников династию Годуновых, к заздравным молитвам за царя Дмитрия Ивановича, а потом к новой анафеме еретику Гришке Отрепьеву. Ответ он ищет в «мистических переживаниях истории» во времена Смуты, когда все события, знамения, видения из «небесного мира», прежде всего природные, воспринимались как проявление некоего высшего смысла. Вера и неверие в воскрешение царевича Дмитрия носила не меркантильный характер, а была вполне искренней. Свой ответ предлагали публицисты времени Смуты: Божьим попущением Годунов был наказан за все неправые деяния, особенно за сам путь его к царствованию. Господь попустил дьявольские козни, «сосудом дьявольским» стал Самозванец, фактически совершивший суд Божий над царем Борисом и его семьей. Затем же и сам «сатанинский слуга» был изобличен и уничтожен. Его царствование было кратковременным торжеством «зла» над «злом». Изначально Лжедмитрий воспринимался не только как карающий меч Годуновых, но и как истинный царевич, который восстанавливает «старину» в государстве. В. Ульяновский не «обеляет» Лжедмитрия, но стремится показать отношение к нему священства во всех фазах его истории: годуновской, царской, посмертной. Показать разнообразие, особенности и нюансы жизни российского общества «Самозванцева времени» автору помогают не только документы того времени, но и свидетельства очевидцев событий, отечественных и иностранных, публицистика конца Смутного времени и времен первых Романовых, работы позднейших историков и исследователей. В центре внимания также дела и люди тех времен. Созданы яркие портреты исторических деятелей. Первый патриарх Московский Иов, преданный соратник Бориса Годунова, отказавшийся признать Лжедмитрия, за что и был сослан. Ставленник Самозванца Патриарх Игнатий, ортодоксальный грек, принявший в конце жизни унию. Патриарх Гермоген, обличитель Лжедмитрия и его последователей сразу после интронизации Самозванца. Патриарх Филарет (Романов), другие отцы Церкви, праведные и святые, а также Борис Годунов, его дочь Ксения, Василий Шуйский, Лжедмитрий I... Со многими героями этой книги связаны интригующие загадки, спорные сюжеты, гипотезы и факты.

Источник:

«Нева», 2022, № 7.
Рубрика «Книжный остров»