Обсуждение книги : Гуданец Н. Л. «Певец свободы», или гипноз репутации. Выступление А.А. Белых
Я считаю, что само появление этой книги – большой плюс. Не потому, что я согласен с большинством утверждений автора. Скорее наоборот. Но само появление такой книги - признак сохраняющегося здоровья в нашей научной жизни и издательской деятельности. Ведь если наступит время, когда такие книги нельзя будет издавать, то тогда нельзя будет издать многие другие книги. Поэтому можно приветствовать и благодарить и издательство, и автора за смелость и нестандартность подхода в издании такой литературы.
О самой книге . Она написана в жанре «разоблачения», и в чем-то такой подход, действительно, полезен. Наверное, в сходном жанре написаны книги Татьяны Катаевой «Анти Ахматова» и Олеся Бузины «Вурдалак Тарас Шевченко». Это попытка заострить и создать некую негативную картину, которая либо убедит читателя, либо заставит его глубже понять существующие проблемы.
Про Пушкина вроде бы известно всё, кроме, может быть, потаённой любви из донжуанского списка (тут есть ещё неясности). А все остальное известно. На самом деле, есть мнения, которые хотя общеприняты, но неверны. Например, принято считать, что издание книги «История Пугачёва» было провальным. Но если оценить затраты Пушкина и доходы от продаж, оказывается, что издание с точки зрения экономики было суперуспешным. Если есть экономические мифы о Пушкине, то логично предположить, есть политические мифы. И Николай Леонардович как раз и пытается доказать, что широко распространенное мнение, что Пушкин был певец свободы, не что иное, как миф. Насколько удачна эта попытка?
Основная концепция книги – Пушкин сначала боролся за свободу и поддерживал декабристов, а потом испугался и стал ренегатом. Мне кажется, что это – как минимум – упрощение. Я здесь вижу некоторую проблему. Пушкин бóльшую часть своей взрослой жизни пробыл чиновником (за исключением периода, когда он был уволен - с 10 июля 1824 г. по 14 ноября 1831 г.) и находился на официальной государственной службе. Это было одним из поводов для трений между ним и некоторыми декабристами. В частности – Николаем Тургеневым. Тургенев ему говорил: «Ты, получая жалование, ничего не делаешь и пишешь эпиграммы против власти». Это большой вопрос о взаимоотношении художника, который не мог удержаться от политических выпадов, но при этом имел чин и находился при Министерстве иностранных дел. Такая критика было одной из причин, по которой у Пушкина с Николаем Тургеневым чуть не произошла дуэль. Но Пушкин извинился и дуэль не состоялась.
Но на самом деле, проблема тут есть, т.к. всякий чиновник – и Пушкин среди них – должен приносить присягу. Я позволю себе процитировать несколько фраз из этой присяги Пушкина: «Я, нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом … в том что хочу и должен … Великому Государю Императору Александру Павловичу, … и Его … Наследнику, который назначен будет, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови … О ущербе же Его Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать …». То есть, Пушкин в 1817 году принес присягу, что обязан донести обо всём, что может быть вредным для Императора.
И сам факт оппозиционности дворянства и чиновников того времени, с моей точки зрения, входит в моральный конфликт с теми действиями, которые они были вынуждены осуществлять. В частности – с присягой. В связи с этим у меня есть вопрос, на который я не знаю ответа. К сожалению, я не успел об этом у Аринштейна спросить. Так сложилось, что последняя встреча не состоялась, т.к. он, к несчастью, умер. Аринштейн в своей книге «Пушкин. И про Царей и про Цариц» (М. 2012) пишет, что Пушкин переслал Николаю текст десятой главы «Евгения Онегина», в которой, фактически, содержалась информация о декабристах, их фамилиях и действиях (с. 95). И если это верно, то такое действие Пушкина - яркий штрих в его политической биографии. Я не знаю, на чём основано это утверждение. Во всяком случае, проблема человека, находящегося на службе, и его оппозиционность – безусловно существует. И Пушкин-чиновник, так или иначе, был в определённой степени скован в своих взаимоотношениях с властью.
Переходя к самой книге, мне кажется, что тот портрет Пушкина, который рисует автор, – это, действительно, портрет человека (не побоюсь этого слова) низкого. Он циник, он труслив, ренегат, пьет горькую и т.д. Мне кажется, что в принципе любой автор имеет право на такое восприятие. В биографии Пушкина хватает конкретных фактов, которые могут характеризовать его негативно. Экономических факторов тоже хватает. Один из примеров – вексель, выписанный в Петербурге до ссылки. Когда он уже был в ссылке его в Кишинёве всё-таки нашли и попросили расплатиться по векселю, Пушкин ответил, что средств для оплаты у него нет, и что он выписал вексель, не будучи совершеннолетним. По законам того времени это означало, что вексель был ничтожен, то есть не имел юридической силы. Правда, ростовщик оказался настойчив и подождал несколько лет, пока не появилось сообщение о брачном обыске о Пушкине перед свадьбой. Он предъявил вексель к уплате прямо перед свадьбой. И в такой ситуации маститый поэт, естественно, не мог просто так уклониться – ему пришлось, всё-таки, по векселю заплатить.
Однако, Николай Леонардович, в своей критике, как мне кажется, неоднократно допускает перебор. Прежде всего, есть некоторые утверждения, которые, с моей точки зрения, вообще ни на чём не основаны. Например, страница: «Он всю жизнь беспричинно скучал и тосковал, рвался прочь, не понимая, что ему всего лишь скучно и тоскливо с самим собой» (с. 68). Почему автор так считает - непонятно.
Рискованно и необоснованно автор считает, что Пушкин считал греков недочеловеками. «По отношению к этим недочеловекам всё дозволено. С какой целью поэт, который в русской культуре считается эталоном благородства сгоряча хватается за оружие человеконенавистников всех времён и народов» (с. 143-144). Автор термина «недочеловеки» известен. Не думаю, что стоило намекать на сходство Пушкина с Гитлером. Слава богу, Пушкин не Сталин, и юридических претензий к автору и издательству быть не может.
Можно увеличивать количество такого рода резких высказываний Николая Леонардовича о Пушкине. Не думаю, что они обоснованы, но то, что автор книги имеет право на резкость – это прекрасно. То, что это можно публиковать и обсуждать – это тоже хорошо. Поэтому, мне кажется, главная фраза, которая была сформулирована Николаем Леонардовичем: что «дело не в моральных соображениях, а в научной обоснованности» (с. 189). Если мы подтверждаем те или иные негативные поступки документами, фактами, достоверными воспоминаниями современников, то это нормально и это – предмет для обсуждения.
Книга меня порадовала ещё и тем, что в ней несколько раз цитируется недавно вышедшая под редакцией Берёзкиной книга «Я числюсь по России. Пушкин в “забытых” воспоминаниях современников». У меня был небольшой дебат в Facebook с Александром Долининым, который написал, что на тот момент книгу не читал, но уверен, что ничего интересного там нет. А мне кажется, что книга очень любопытная, и я рад, что она вошла в научный оборот и обсуждается. Но подводя итог, я считаю, что многие формулировки и многие высказывания Николая Леонардовича не обоснованы.
И в начале у нас декларировалось, что речь идёт о политической компоненте, но в ходе презентации прозвучали и чисто литературоведческие комментарии и оценки. Автор считает, что «Евгений Онегин» скучен и непереводим, и что иностранцам поэзия Пушкина не нравится. Мне кажется, что переводы поэзии – это вообще большой вопрос. Между прочим, комментарии Набокова к «Евгению Онегину» выдающийся историк Александр Гершенкрон довольно жёстко критиковал, считая, что Набоков сделал всё правильно, дал подробные объяснения, только не смог передать дух поэзии Пушкина. Сам Гершенкрон совместно с женой написал большое эссе «Illogical Hamlet» об известном стихотворении, с которым Гамлет обратился к Офелии:
«Не верь дневному свету,
Не верь звезде ночей,
Не верь, что правда где-то,
Но верь любви моей».
Они показали на примере ровно 100 вариантов перевода этого четверостишья на 16 языков, что адекватного перевода просто нет. Поэтому, может быть, не стоит удивляться тому, что поэзия Пушкина не привлекает такого внимания славистов, как переводы других авторов и произведений.
Хотел напомнить одну шутку Шендеровича, которого, наверное, трудно упрекнуть в чрезмерном возвеличивании Пушкина, в его культе, или в отсутствии здравого смысла. В одном из своих выступлений Шендерович сказал, что проблема русской национальности у нас несколько надуманная. Нужно просто произнести «мороз и солнце…», и, если человек продолжает «день чудесный», то он русский, всё нормально. Мне кажется, что на этой оптимистичной ноте можно закончить - значение Пушкина как поэта вполне выявлено и дальше можно будет обсуждать его политические взгляды более спокойно и взвешенно.
Напоследок ещё раз хочу сказать, что нужно пожелать автору успехов в публикации остальных частей своей книги и дать нам возможность обсуждать все «острые углы» и избегать «белых пятен» в биографии великих людей.
Оригинал статьи
О самой книге . Она написана в жанре «разоблачения», и в чем-то такой подход, действительно, полезен. Наверное, в сходном жанре написаны книги Татьяны Катаевой «Анти Ахматова» и Олеся Бузины «Вурдалак Тарас Шевченко». Это попытка заострить и создать некую негативную картину, которая либо убедит читателя, либо заставит его глубже понять существующие проблемы.
Про Пушкина вроде бы известно всё, кроме, может быть, потаённой любви из донжуанского списка (тут есть ещё неясности). А все остальное известно. На самом деле, есть мнения, которые хотя общеприняты, но неверны. Например, принято считать, что издание книги «История Пугачёва» было провальным. Но если оценить затраты Пушкина и доходы от продаж, оказывается, что издание с точки зрения экономики было суперуспешным. Если есть экономические мифы о Пушкине, то логично предположить, есть политические мифы. И Николай Леонардович как раз и пытается доказать, что широко распространенное мнение, что Пушкин был певец свободы, не что иное, как миф. Насколько удачна эта попытка?
Основная концепция книги – Пушкин сначала боролся за свободу и поддерживал декабристов, а потом испугался и стал ренегатом. Мне кажется, что это – как минимум – упрощение. Я здесь вижу некоторую проблему. Пушкин бóльшую часть своей взрослой жизни пробыл чиновником (за исключением периода, когда он был уволен - с 10 июля 1824 г. по 14 ноября 1831 г.) и находился на официальной государственной службе. Это было одним из поводов для трений между ним и некоторыми декабристами. В частности – Николаем Тургеневым. Тургенев ему говорил: «Ты, получая жалование, ничего не делаешь и пишешь эпиграммы против власти». Это большой вопрос о взаимоотношении художника, который не мог удержаться от политических выпадов, но при этом имел чин и находился при Министерстве иностранных дел. Такая критика было одной из причин, по которой у Пушкина с Николаем Тургеневым чуть не произошла дуэль. Но Пушкин извинился и дуэль не состоялась.
Но на самом деле, проблема тут есть, т.к. всякий чиновник – и Пушкин среди них – должен приносить присягу. Я позволю себе процитировать несколько фраз из этой присяги Пушкина: «Я, нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом … в том что хочу и должен … Великому Государю Императору Александру Павловичу, … и Его … Наследнику, который назначен будет, верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови … О ущербе же Его Величества интереса, вреде и убытке, как скоро о том уведаю, не токмо благовременно объявлять, но и всякими мерами отвращать …». То есть, Пушкин в 1817 году принес присягу, что обязан донести обо всём, что может быть вредным для Императора.
И сам факт оппозиционности дворянства и чиновников того времени, с моей точки зрения, входит в моральный конфликт с теми действиями, которые они были вынуждены осуществлять. В частности – с присягой. В связи с этим у меня есть вопрос, на который я не знаю ответа. К сожалению, я не успел об этом у Аринштейна спросить. Так сложилось, что последняя встреча не состоялась, т.к. он, к несчастью, умер. Аринштейн в своей книге «Пушкин. И про Царей и про Цариц» (М. 2012) пишет, что Пушкин переслал Николаю текст десятой главы «Евгения Онегина», в которой, фактически, содержалась информация о декабристах, их фамилиях и действиях (с. 95). И если это верно, то такое действие Пушкина - яркий штрих в его политической биографии. Я не знаю, на чём основано это утверждение. Во всяком случае, проблема человека, находящегося на службе, и его оппозиционность – безусловно существует. И Пушкин-чиновник, так или иначе, был в определённой степени скован в своих взаимоотношениях с властью.
Переходя к самой книге, мне кажется, что тот портрет Пушкина, который рисует автор, – это, действительно, портрет человека (не побоюсь этого слова) низкого. Он циник, он труслив, ренегат, пьет горькую и т.д. Мне кажется, что в принципе любой автор имеет право на такое восприятие. В биографии Пушкина хватает конкретных фактов, которые могут характеризовать его негативно. Экономических факторов тоже хватает. Один из примеров – вексель, выписанный в Петербурге до ссылки. Когда он уже был в ссылке его в Кишинёве всё-таки нашли и попросили расплатиться по векселю, Пушкин ответил, что средств для оплаты у него нет, и что он выписал вексель, не будучи совершеннолетним. По законам того времени это означало, что вексель был ничтожен, то есть не имел юридической силы. Правда, ростовщик оказался настойчив и подождал несколько лет, пока не появилось сообщение о брачном обыске о Пушкине перед свадьбой. Он предъявил вексель к уплате прямо перед свадьбой. И в такой ситуации маститый поэт, естественно, не мог просто так уклониться – ему пришлось, всё-таки, по векселю заплатить.
Однако, Николай Леонардович, в своей критике, как мне кажется, неоднократно допускает перебор. Прежде всего, есть некоторые утверждения, которые, с моей точки зрения, вообще ни на чём не основаны. Например, страница: «Он всю жизнь беспричинно скучал и тосковал, рвался прочь, не понимая, что ему всего лишь скучно и тоскливо с самим собой» (с. 68). Почему автор так считает - непонятно.
Рискованно и необоснованно автор считает, что Пушкин считал греков недочеловеками. «По отношению к этим недочеловекам всё дозволено. С какой целью поэт, который в русской культуре считается эталоном благородства сгоряча хватается за оружие человеконенавистников всех времён и народов» (с. 143-144). Автор термина «недочеловеки» известен. Не думаю, что стоило намекать на сходство Пушкина с Гитлером. Слава богу, Пушкин не Сталин, и юридических претензий к автору и издательству быть не может.
Можно увеличивать количество такого рода резких высказываний Николая Леонардовича о Пушкине. Не думаю, что они обоснованы, но то, что автор книги имеет право на резкость – это прекрасно. То, что это можно публиковать и обсуждать – это тоже хорошо. Поэтому, мне кажется, главная фраза, которая была сформулирована Николаем Леонардовичем: что «дело не в моральных соображениях, а в научной обоснованности» (с. 189). Если мы подтверждаем те или иные негативные поступки документами, фактами, достоверными воспоминаниями современников, то это нормально и это – предмет для обсуждения.
Книга меня порадовала ещё и тем, что в ней несколько раз цитируется недавно вышедшая под редакцией Берёзкиной книга «Я числюсь по России. Пушкин в “забытых” воспоминаниях современников». У меня был небольшой дебат в Facebook с Александром Долининым, который написал, что на тот момент книгу не читал, но уверен, что ничего интересного там нет. А мне кажется, что книга очень любопытная, и я рад, что она вошла в научный оборот и обсуждается. Но подводя итог, я считаю, что многие формулировки и многие высказывания Николая Леонардовича не обоснованы.
И в начале у нас декларировалось, что речь идёт о политической компоненте, но в ходе презентации прозвучали и чисто литературоведческие комментарии и оценки. Автор считает, что «Евгений Онегин» скучен и непереводим, и что иностранцам поэзия Пушкина не нравится. Мне кажется, что переводы поэзии – это вообще большой вопрос. Между прочим, комментарии Набокова к «Евгению Онегину» выдающийся историк Александр Гершенкрон довольно жёстко критиковал, считая, что Набоков сделал всё правильно, дал подробные объяснения, только не смог передать дух поэзии Пушкина. Сам Гершенкрон совместно с женой написал большое эссе «Illogical Hamlet» об известном стихотворении, с которым Гамлет обратился к Офелии:
«Не верь дневному свету,
Не верь звезде ночей,
Не верь, что правда где-то,
Но верь любви моей».
Они показали на примере ровно 100 вариантов перевода этого четверостишья на 16 языков, что адекватного перевода просто нет. Поэтому, может быть, не стоит удивляться тому, что поэзия Пушкина не привлекает такого внимания славистов, как переводы других авторов и произведений.
Хотел напомнить одну шутку Шендеровича, которого, наверное, трудно упрекнуть в чрезмерном возвеличивании Пушкина, в его культе, или в отсутствии здравого смысла. В одном из своих выступлений Шендерович сказал, что проблема русской национальности у нас несколько надуманная. Нужно просто произнести «мороз и солнце…», и, если человек продолжает «день чудесный», то он русский, всё нормально. Мне кажется, что на этой оптимистичной ноте можно закончить - значение Пушкина как поэта вполне выявлено и дальше можно будет обсуждать его политические взгляды более спокойно и взвешенно.
Напоследок ещё раз хочу сказать, что нужно пожелать автору успехов в публикации остальных частей своей книги и дать нам возможность обсуждать все «острые углы» и избегать «белых пятен» в биографии великих людей.
Оригинал статьи
