"Московский краевед" о Г.А. Шенгели и его "Избранных репортажах"
Это мутное море ежедневно кипит, волнуется, ссорится, рвет рубль друг у друга. Здесь же шныряют всякие любители чужого
кармана: и просто воры, и «фармазонщики», спускающие стеклянные бриллианты и медное золото, и «кувыркалы», платящие вам пачку червонцев, затем берущие их назад,
чтобы проверить, и возвращающие пачку белой бумаги, и «кукольники», всучивающие вместо штуки ситца штуку оберточной бумаги, завернутую с исключительным искусством в
ситцевое полотнище.
Так в одном из своих репортажей описывал Сухаревский рынок яркий советский поэт и писатель Георгий Аркадьевич Шенгели (1894–1956). Современник М. А. Булгакова, И. А. Ильфа, Е. П. Петрова, Г. А. Шенгели в своем прозаическом творчестве по-кустодиевски живописует быт и реалии 20-х годов ХХ века.
В «Сердце Сухаревки», а именно так называется обозначенный репортаж, Г. А. Шенгели невольно показывает нам каждый свой текст, опубликованный на страницах «Гудка» — программной газеты 20-х годов. В его судебных зарисовках бушует это море человеческих ошибок и страстей. Из каждой статьи на нас будто бы глядят глаза случайного рябого вора из романа Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго». Глаза «пятого сословия», готового обмануть, ограбить и даже убить за 2 рубля с полтиной. Однако, реальные, но комичные фигуры Г. А. Шенгели для нас не выглядят такими уж пугающими. Расстрелянные, сосланные на каторгу, отделавшиеся условными наказаниями — эти люди отдалены от нас не только столетием исторических перипетий нашей страны, но и ироническим взглядом автора. Той самой эстетической дистанцией, из-за которой вся эта голь перекатная, попы-расстриги, кабацкие ярыжки — не более чем персонажи художественного произведения под названием НЭП.
Будто бы герои Ильфа и Петрова, они, несмотря на всю свою неопрятность и неприкаянность, вызывают читательскую симпатию. Неудивительно, что именно эти тексты становятся
основой для персонажей и сюжетных ходов двух гениальных романов. Так, репортаж «Клад в кресле» — сюжетная завязка для «12 стульев». Репортаж «Дым без огня» — печальный финал «Вороньей слободки» из «Золотого теленка». Об этом нам сообщает составитель и комментатор книги А. В. Маринин, исследователь и родственник Г. А. Шенгели.
Творческий псевдоним автора не случаен. Г. А. Шенгели не особо гордился авторством на первый взгляд проходных текстов. Текстов, впрочем, в отличие от поэтической нивы
приносивших доход. Поэтому он и стал «Атта Тролем», заглавным персонажем поэмы Г. Гейне, медведем, пляшущем на потребу публики, но готовым в любую секунду сорваться с цепи.
Всего за 1926–1927 годы в «Гудке» публикуется около 150 репортажей. Составитель дает нам 40 из них. С одной стороны, через эти тексты можно различить стиль Шенгели, богатство его
художественных приемов и подходов к каждому конкретному случаю. Каждый материал уникален и подается по-новому. С другой стороны, составитель сознательно не дает нам те тексты,
где Атта Троль вот-вот сорвется с цепи и покажет Москву в самых мрачных тонах.
…Но представьте вид медведя,
Обрывающего цепи...
Смолкли музыка и шутки,
Хлынул с площади базарной
С криком ужаса народ,
Дамы разом побледнели…
Ни один из судебных репортажей Шенгели-Медведя не становится тем самым роковым моментом. В литературе его имя ассоциируется прежде всего с памфлетом «Маяковский во весь
рост» (1927 г.). Неприкрытая вражда с поэтом вылилась в достаточно спорный текст, до некоторой степени отдаливший Шенгели от других крупных имен. Книга «Из зала Московского губернского суда» в этом контексте видится попыткой вновь вписать имя Г. А. Шенгели в плеяду звезд 20-х годов. В строку рядом с его коллегами В. Катаевым, А. Тарковским, М. Булгаковым. Под конец, когда вереница преступлений уже чуть-чуть надоедает, едва волокита судов покажется однообразной, составитель угадывает читательское настроение. Он дает нам 6 художественных фельетонов Шенгели. Репортажные свидетельства сменяются небольшими зарисовками старой Москвы. От анекдота «Мыльный пузырь» до портрета «Вредная баба» перед читателем предстают филигранные произведения мастера-фельетониста уровня Тэффи, Аверченко, Ильфа и Петрова. Произведения, сквозь архивную патину показывающие нам старую Москву и ее колоритных обитателей.
Источник: Московский краевед. № 3 (16)/2023. С. 128–129.
кармана: и просто воры, и «фармазонщики», спускающие стеклянные бриллианты и медное золото, и «кувыркалы», платящие вам пачку червонцев, затем берущие их назад,
чтобы проверить, и возвращающие пачку белой бумаги, и «кукольники», всучивающие вместо штуки ситца штуку оберточной бумаги, завернутую с исключительным искусством в
ситцевое полотнище.
Так в одном из своих репортажей описывал Сухаревский рынок яркий советский поэт и писатель Георгий Аркадьевич Шенгели (1894–1956). Современник М. А. Булгакова, И. А. Ильфа, Е. П. Петрова, Г. А. Шенгели в своем прозаическом творчестве по-кустодиевски живописует быт и реалии 20-х годов ХХ века.
В «Сердце Сухаревки», а именно так называется обозначенный репортаж, Г. А. Шенгели невольно показывает нам каждый свой текст, опубликованный на страницах «Гудка» — программной газеты 20-х годов. В его судебных зарисовках бушует это море человеческих ошибок и страстей. Из каждой статьи на нас будто бы глядят глаза случайного рябого вора из романа Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго». Глаза «пятого сословия», готового обмануть, ограбить и даже убить за 2 рубля с полтиной. Однако, реальные, но комичные фигуры Г. А. Шенгели для нас не выглядят такими уж пугающими. Расстрелянные, сосланные на каторгу, отделавшиеся условными наказаниями — эти люди отдалены от нас не только столетием исторических перипетий нашей страны, но и ироническим взглядом автора. Той самой эстетической дистанцией, из-за которой вся эта голь перекатная, попы-расстриги, кабацкие ярыжки — не более чем персонажи художественного произведения под названием НЭП.
Будто бы герои Ильфа и Петрова, они, несмотря на всю свою неопрятность и неприкаянность, вызывают читательскую симпатию. Неудивительно, что именно эти тексты становятся
основой для персонажей и сюжетных ходов двух гениальных романов. Так, репортаж «Клад в кресле» — сюжетная завязка для «12 стульев». Репортаж «Дым без огня» — печальный финал «Вороньей слободки» из «Золотого теленка». Об этом нам сообщает составитель и комментатор книги А. В. Маринин, исследователь и родственник Г. А. Шенгели.
Творческий псевдоним автора не случаен. Г. А. Шенгели не особо гордился авторством на первый взгляд проходных текстов. Текстов, впрочем, в отличие от поэтической нивы
приносивших доход. Поэтому он и стал «Атта Тролем», заглавным персонажем поэмы Г. Гейне, медведем, пляшущем на потребу публики, но готовым в любую секунду сорваться с цепи.
Всего за 1926–1927 годы в «Гудке» публикуется около 150 репортажей. Составитель дает нам 40 из них. С одной стороны, через эти тексты можно различить стиль Шенгели, богатство его
художественных приемов и подходов к каждому конкретному случаю. Каждый материал уникален и подается по-новому. С другой стороны, составитель сознательно не дает нам те тексты,
где Атта Троль вот-вот сорвется с цепи и покажет Москву в самых мрачных тонах.
…Но представьте вид медведя,
Обрывающего цепи...
Смолкли музыка и шутки,
Хлынул с площади базарной
С криком ужаса народ,
Дамы разом побледнели…
Ни один из судебных репортажей Шенгели-Медведя не становится тем самым роковым моментом. В литературе его имя ассоциируется прежде всего с памфлетом «Маяковский во весь
рост» (1927 г.). Неприкрытая вражда с поэтом вылилась в достаточно спорный текст, до некоторой степени отдаливший Шенгели от других крупных имен. Книга «Из зала Московского губернского суда» в этом контексте видится попыткой вновь вписать имя Г. А. Шенгели в плеяду звезд 20-х годов. В строку рядом с его коллегами В. Катаевым, А. Тарковским, М. Булгаковым. Под конец, когда вереница преступлений уже чуть-чуть надоедает, едва волокита судов покажется однообразной, составитель угадывает читательское настроение. Он дает нам 6 художественных фельетонов Шенгели. Репортажные свидетельства сменяются небольшими зарисовками старой Москвы. От анекдота «Мыльный пузырь» до портрета «Вредная баба» перед читателем предстают филигранные произведения мастера-фельетониста уровня Тэффи, Аверченко, Ильфа и Петрова. Произведения, сквозь архивную патину показывающие нам старую Москву и ее колоритных обитателей.
Источник: Московский краевед. № 3 (16)/2023. С. 128–129.
