Ранчин А. М. Занимательная Древняя Русь. Электронная версия

Предисловие
Глава первая. Русь христианская
Глава вторая. Пространство и время
Глава третья. Представления о истории
Глава четвертая. Словесность
Глава пятая. Церковная архитектура и иконопись
Глава шестая. Власть
Глава седьмая. Повседневная жизнь
Вместо послесловия. Конец Древней Руси
Литература

Скачать

Название этой книги не случайно похоже на заглавие «Занимательная Греция: Рассказы о древнегреческой культуре», которое носит книга замечательного филолога Михаила Леоновича Гаспарова, неоднократно издававшаяся с 1996 года. Как и автор «Занимательной Греции», я попытался рассказать о культуре одной древней страны, о том, как представляли жизнь, мир вокруг и себя самих люди далекого прошлого. Я стремился подражать известному ученому, сумевшему рассказать очень просто и доходчиво об очень сложном. О том, что нам, людям совсем другой эпохи, во многом непонятно. Непонятно, потому что те, кто жил в эти стародавние времена, во многом совсем иначе представляли мир. В одной заметке Гаспаров, размышляя о восприятии произведений, созданных в другие эпохи, довольно резко выразил мысль о том, как трудно

понять человека прежних времен (даже не очень далеких — Пушкина!), о преграде между ним и нами: «…мы не хотим признаться себе, что душевный мир Пушкина для нас такой же чужой, как древнего ассирийца или собаки Каштанки. Вопросы, которые для нас главные, для него не существовали, и наоборот. Мы не только не можем забыть всего, что Пушкин не читал, а мы читали, — мы еще и не хотим этого: потому что чувствуем, что из этих-то книг и слагается то драгоценное, что нам кажется собственной нашей личностью. Оттого мы и предпочитаем смотреть на дальние тексты сквозь ближние тексты».

Как и «Занимательная Греция», книга, которую вы открыли, обращена не к профессионалам-ученым, а ко всем, кто интересуется историей и культурой, к тем, кого обычно называют обобщенно «широкий читатель». Поэтому в ней нет сносок с точным указанием изданий, по которым цитируется тот или иной источник, а фрагменты из древнерусских текстов даны в переводе. Исключение — тексты XVII века, а также некоторые более ранние: фрагменты без перевода приводятся, чтобы показать яркость, своеобычность языка. Древнерусские тексты в этих случаях воспроизводятся с упрощениями: заменяются буквы, отсутствующие в современном алфавите, опускается «ъ» на конце слов. (Единственное отступление от этого правила — воспроизведение выражения из древнерусского текста внутри цитаты из книги историка А. Е. Преснякова: вмешиваться в его текст я счел невозможным.) Частично используются уже существующие переводы (иногда с изменениями и поправками автора этих строк), частично — мои. Фамилии переводчиков не упоминаются. Интересующиеся могут их найти в изданиях древнерусских текстов, перечисленных в списке литературы, который находится в конце книги. Нет и упоминания имен ученых, писавших о Древней Руси. Редкие исключения — те случаи, когда ими были высказаны идеи особенные, совершенно оригинальные, не ставшие общепризнанными, но очень интересные. Но и в этом случае, называя имена исследователей и приводя цитаты из их работ, я отказался от примечаний. Основные исследования, использованные в книге, можно найти в списке литературы.

Автор этих строк признателен исследователям, чьи мысли и наблюдения отражены в этой книге. Без их разысканий ее попросту бы не было. Французский историк М. Блок заметил: «Наше общественное мнение, отравленное догмами и мифами, даже когда оно не враждебно просвещению, утратило вкус к контролю. В тот день, когда мы, сперва позаботившись о том, чтобы не отпугнуть его праздным педантизмом, сумеем его убедить, что ценность утверждения надо измерять готовностью автора покорно ждать опровержения, силы разума одержат одну из блистательнейших своих побед. Чтобы ее подготовить, и трудятся наши скромные примечания, наши маленькие, мелочные ссылки, над которыми, не понимая их, потешаются нынешние остряки».